И чтобы не говорили об этом безумном-безумном мире, всё же им правит любовь. Возможно, кто-то ещё и не догадывается, что его любят, но любовь уже распустила свои ласковые крылья и только ждёт тот самый момент, чтобы окружить избранного нежностью, теплом и заботой. И какое это счастье, что такие истории действительно случаются.
Автор: Марина Березченко, выпускница мастерской Андрусевич
За окном по-разному падали листья: кружась волчком, подтанцовывая вальсу ветра или просто медленно опускаясь на асфальт. Клавина койка стояла у голого окна (шторы не положены по инструкции) , и этот лиственный хоровод который день она наблюдала беспрепятственно. Загоревшийся фонарь высветил лысеющее дерево, пустую детскую площадку и крышу дровяного сарая. Скорее бы отбой.
Маленькая Плотица недавно осиротела. Уж на что осторожна была ее мама Плотва, но и она не избежала страшной участи быть пойманной на крючок. Будучи уже давно взрослой и опытной, она почему-то снова польстилась на красного мотыля. А ведь знала прекрасно, что мотыль этот - обман, и даже шрам на губе показывала дочери:
- Смотри, моих ошибок не повторяй! Не верь мотылям, дочка! Сожрут!
Плотица пугалась, беззвучно шевелила губами и округляла и без того круглые свои глаза.
И вот на тебе. Поймали мамашу. Как жить без неё теперь?
Наши в стае, конечно, умереть не дадут, но и ласкать тоже не будут. Чужая. Чужие. Хоть и свои.
Плотица заплакала так горько, что спешивший в свою нору Рак остановился и посмотрел на неё с сочувствием.
- Плачешь чего?
- Маму жалко. Ее мотыль заманил.
- Ну, слезами тут не поможешь.
- А чем поможешь?
- А ничем. Просто жди и верь, что все будет хорошо, - Рак был по природе незлой.
- А ждать сколько? - Плотица перестала плакать.
- А кто же знает! Люди говорят, пока рак на горе свистнет, - усмехнулся Рак, считавший себя оригиналом.
- Так вы же не свистите? - недоверчиво спросила Плотица.
- Нет, не свищу, увы, - ответил Рак и двинулся дальше. - Тогда после дождичка в четверг.
Плотица хотела было спросить, какой сегодня день и когда будет четверг, но Рак уже не останавливался. Плотица вздохнула и зарылась поглубже в водоросли. Эх, жизнь! А вот была бы мама...
- Клава, вставай, уже подъем! Все ребята встали, - голос Натальи Ивановны звучал ласково, но деловито. - Да ты, никак, опять плачешь?
Натруженные тёплые руки оттерли слезы и подняли девочку на руки.
- Сирота ты моя горемычная. Все пройдёт, ты только жди и верь, - няня уже заплетала тугую русую косу.
- Он тоже так сказал. Верь и жди.
- Кто сказал? Ленточку подай мне, какую хочешь сегодня?
- Да Рак. Он тоже добрый, как вы.
- Какой ещё Рак? Приснилось тебе, деточка, Раки не разговаривают. Хоть и беды много приносят, ох, господи, твоя воля...Ну, все. Беги скорее умывайся, а то на завтрак опоздаешь.
В кабинете директора молодая женщина в простых ботинках и расстёгнутом сером пальто с цигейковым воротником напряжённо теребила концы пухового платка.
- Так что ж теперь? Когда ответ дадите?
- Скоро, не волнуйтесь, Прасковья Тимофеевна. - Проверить все надо, дело серьёзное, - отвечала женщина в строгом костюме и уложенной в корону косой.
- Да как не волноваться, родня же мне она. Ну, да, молодая я и мужа у меня пока нет, так и что? Я же со всем сердцем, сестры же дочка, хоть и не родной. Вы войдите в положение! Скоро елка, праздник, а она тут у вас, без дома.
- Ну, знаете, что значит без дома? Это тоже дом, и мы им тут все условия создаём. Уж не хуже, чем у вас в деревне, - директор сняла очки и устало положила их на стопку картонных папок.
- Конечно, конечно, - заволновалась девушка, - но и вы поймите!
Директриса сочувственно ответила:
- Сделаю, что могу. Ждите, сообщим вам.
Прасковья поднялась со стула и со слезами в голосе спросила:
- Увидеть хоть мне ее можно сегодня?
- Нет, не стоит. Давайте побережём ребёнка. Няня говорит, опять ночью плакала. После вашего ухода ей только хуже. Поймите, вы же взрослый человек, наберитесь терпения.
- До свидания, Анна Ивановна, - грустно сказала молодая женщина и вышла.
Художник Аркадий Пластов «Весна».
Раннее мартовское утро наделило тихой радостью. Хорошо, что не поленилась, встала затемно, баню натопила. Клавушку до скрипа намыла-напарила. Щеки-то вон какие, как яблочки, румяные.
- Сейчас, погоди, вот закутаю тебя потеплей, красавица ты моя.
Девочка улыбнулась, сморщила носишко.
- И день сегодня какой светлый. Пречистый четверг! - продолжала Прасковья, укутывая девочку в клетчатый платок.
- Четверг? Сегодня? - почему-то удивилась девочка. - Я так и знала.
- И я знала, - улыбаясь, ответила молодая женщина, - Ну, беги, а то замёрзнешь. Весна на дворе, конечно, но вот опять снежок начинается. Беги, беги!
Девочка сделала пару шагов и остановилась на пороге предбанника:
- Я и бегу, мама. Ведь теперь ты моя мама?
Прасковья всплеснула руками, подошла, обняла.
- Да. Теперь я.
Падали редкие хлопья снега. В воздухе пахло весной.
Комментариев нет:
Отправить комментарий